Кислородное голодание

«Московские новости», № 17, 24 апреля-1 мая 1994

Кислородное голодание

Безвестный российский ученый подошел к решению мировой загадки,
за что и был уволен «по собственному желанию»

 

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ

В конце XVIII века немецкие ученые Куршман и Лейден стали систематически изучать странную болезнь – астму. Ни с того ни с сего вполне здоровый на вид человек начинал задыхаться. Вдохнув полной грудью, больной не мог выдохнуть, некоторое время корчился в муках, но в конце концов приступ прекращался. Прошло всего пятьдесят лет, и экзотическая болезнь превратилась в довольно распространенный недуг – бронхиальную астму. Первое время астму пытались лечить пиявками, шпанскими мушками и простым кровопусканием. Однако к концу прошлого века ученым-медикам стало ясно, что эти средства устарели, – задыхающихся людей стало еще больше. В начале XX века в организме человека нашли вещество адреналин, снимающее у больного астматический спазм без помощи врача. Синтезировав искусственный адреналин, ученые стали использовать его для лечения. Казалось, болезнь раз и навсегда побеждена. Во всяком случае до 30-х годов в научной литературе было описано не более 100 случаев смерти от астмы. Шло время, и фармакологические фирмы синтезировали более эффективные средства. В конце 40-х у астматиков появился аэрозольный баллончик. Кошмар начался в 60-х годах в Великобритании. Молодых астматиков стали находить мертвыми в квартирах и на улицах. Медики были в замешательстве: в руках погибших был зажат аэрозольный баллончик. Последующие двадцать лет вывели астму на одно из первых мест в мире по смертности. Ежегодно она уносит более двух миллионов человек (уступая сердечно-сосудистым заболеваниям, но опережая раковые).Чего только не перепробовали врачи для лечения астмы! От аэрозольных баллончиков перешли к сильнейшим гормональным таблеткам и инъекциям. Раз в несколько лет лучшие ученые мира собираются на конгрессы, а в Великобритании уже многие годы действует научный фонд для решения проблемы астмы под патронажем английской королевской семьи. И все впустую. Только в США за последние 10 лет смертность от астмы увеличилась вдвое. И до сих пор остается загадкой, почему человек, вооруженный лучшими лекарствами, в одночасье погибает.

РАЗГАДКА БЛИЗКА?

В 1975 году военный инженер-химик Виктор Солопов уволился из рядов Вооруженных Сил СССР. Через год он стал студентом 2-го Московского мединститута. Окончив его, поступил в ординатуру, а затем и в аспирантуру на кафедру внутренних болезней. Там будущий ученый встретился с академиком АМН Александром Григорьевичем Чучалиным – признанным авторитетом в пульмонологии, неизменным консультантом 4-го Главного управления. Академик заметил начинающего ученого и благосклонно отнесся к его методам исследования астмы. В конце 80-х годов Виктор Солопов успешно защитил кандидатскую диссертацию. Правда, уже тогда на кафедре довольно скептически относились к его утверждениям о том, что тайна астмы в скором времени будет раскрыта. Если лучшие головы мира за двести лет не приблизились к разгадке – что может сделать молодой самонадеянный кандидат наук? Впрочем, его терпели, во-первых, из-за благосклонности влиятельного шефа, а во-вторых, потому что побаивались: ведь о той сфере, откуда пришел Солопов, гражданские врачи почти ничего не знали – а что если военная наука сделала уже какие-то свои секретные открытия? С началом кооперативного движения доктор Солопов открыл свое дело в поликлинике на окраине Москвы. Первые же опыты лечения тяжелых больных убедили: он на верном пути.

ПОЧЕМУ ПОГИБАЕТ «ДЕРЕВО»?

Мы привыкли считать, что человек дышит легкими. Но это не совсем так. Легкие пронизаны сотнями тысяч бронхов, поверхность которых выстлана микроскопическими ресничками. Именно эти реснички очищают воздух от пыли и микробов, делая его стерильным. И только после этого молекулы кислорода попадают в кровь. А реснички тем временем спокойно выводят наружу оставшийся «мусор». Но если воздух чересчур загрязнен, реснички со своей задачей уже не справляются. Природа и это предусмотрела: бронхи сужаются, уменьшая поток загрязненного воздуха. Мы начинаем кашлять и слышим шумы в легких. Много веков мы дышали без проблем, пока не появилась промышленность. В воздух попали тонны оксидов углерода, металлов, угольной пыли, бензиновых выхлопов… Уже первые исследования астмы показали: некоторые из этих веществ могут вызвать сильный спазм бронхов. Если вовремя не справиться с аллергией, удушье перейдет в хроническую форму. Как вылечить астму? Для этого как минимум нужно знать, что лечишь. В этом вопросе советская и западноевропейская медицинские школы разошлись во мнениях. В СССР считалось, что существует множество астм: пищевая, нервно-психическая, аспириновая, инфекционная, аллергическая. Западная медицина выделила две причины болезни – внешнюю (профессиональные вредности, аллергены) и внутреннюю. И вдруг доктору Солопову удалось установить: хотя причины и разные, болезнь протекает по строгим законам. А значит, зная «программу» болезни, можно точно моделировать ее развитие и влиять на нее! И первые работы неизвестного ученого были опубликованы в иностранных научных журналах. Вскоре Солопов познакомился с первым секретарем посольства Великобритании в Москве Гаральдом Липманом. Доктор Липман, конечно, был далек от соображений благотворительности, когда заглянул в обычный московский кооператив, которых в те годы было пруд пруди. Оглядев довольно убогую обстановку, англичанин предложил помощь. Вскоре о работах Солопова узнали английские фирмы… Исследования продолжались! Вскоре Солопов познакомился с известным итальянским фабрикантом Пьеро Джакомони, чья фирма подарила компьютеры. К итальянцам присоединилась английская фирма «Виталограф».

УСПЕХ

В 1992 году в Москве Солопов собрал представителей официальной медицины и журналистов и сделал сенсационное заявление: создана уникальная компьютерная программа, позволяющая прогнозировать развитие астмы, предсказывать эффективность лечения на каждом этапе и – что самое удивительное – «автоматически» направлять лечение. Был найден способ восстанавливать дыхание на самых тяжелых стадиях и заявлено о том, что на очереди раскрытие тайны внезапных смертей. Ученый надеялся, что все ахнут. Но вскоре ахнул сам: руководство поликлиники, где размещался кооператив, решило его закрыть. В 1992 году, когда мы познакомились, Солопов оказался на улице. В то время он еще верил, что трудности можно побороть. Несколько месяцев искал новую крышу. Новое помещение – три маленьких кабинета – оснастили по последнему слову техники и громко назвали центром «Пульмонолог».

АДРЕНАЛИН, КОТОРЫЙ УБИВАЕТ

Именно в центре «Пульмонолог» была раскрыта загадка внезапной смерти астматиков. Оказалось, «навредили» сами фармакологи: совершенствуя адреналин, они потеряли многие его полезные свойства. Всем известно, что рафинированные (то есть очищенные) жиры и углеводы привели население Европы и Америки к ожирению, атеросклерозу и болезням сердечно-сосудистой системы. Но синтетические, «рафинированные» производные адреналина тоже могут вступить в смертельный конфликт с собственным адреналином организма. Вот почему астматики погибали чаще всего в момент сильного стресса, и чем больше прыскали они аэрозолем из баллончика, тем сильнее развивалась в организме смертельная реакция. Поставив точку в своей новой книге, Солопов ужаснулся – во всем мире миллионы астматиков пользуются все новыми модификациями баллончиков, они продаются в российских аптеках. Компьютерная сеть связывающая сотни врачебных центров по России (а может быть, и во всем мире), позволила бы по начальным параметрам болезни определить, кому и в какой момент ни в коем случае нельзя употреблять баллончик в какой момент болезнь можно затормозить а потом и повернуть вспять. Увы и этим планам не суждено было сбыться. Два месяца назад Солопова снова выгнали на улицу. Оказалось, слишком маленькую прибыль получали «спонсоры» от деятельности «Пульмонолога».

ЧЕЛОВЕК-ИНСТИТУТ

Трехкомнатная квартира очень быстро превратилась в научную лабораторию В прихожей – стенд для объявлений, где посетитель может ознакомиться с многочисленными авторскими свидетельствами и последней информацией о ходе исследований. Одна комната отведена под приемную на телефоне дежурит секретарь. Во второй – аппаратура, здесь работает «директор института». Третья комната остается для жизни. Сейчас он пытается издать третью книгу по астме – для врачей. До конца исследований остается два года. По иронии судьбы именно в России может быть достигнут гигантский прогресс в лечении астмы. Ультразвуковые ингаляторы, применение которых направляет компьютерная программа, у нас невероятно дешевы: в Германии такие приборы стоят от двух до четырех тысяч марок, у нас – 200 тысяч рублей. Пока книга не написана, доктор Солопов весь в работе и старается не думать о будущем. По-прежнему о его исследованиях в России никто, кроме больных, не знает. Больные же спешат к нему со всего мира – например, из Германии едут наши бывшие соотечественники. Летом прошлого года Виктора Николаевича вновь пригласили в Англию, и он рассказывал там о своих открытиях. Побывав в ведущих английских клиниках, с удивлением обнаружил, что и там финансовое отношение к астматикам не лучше нашего. Ни одна западная страховая компания сейчас не станет платить за лечение, которое продолжается в среднем 9-12 месяцев. Государству с любым общественным строем в наши дни гораздо выгоднее естественное воспроизводство здорового населения, чем дорогостоящее длительное лечение хронически больных. Подсчитано: если сегодня начать широкомасштабное внедрение новой технологии лечения астмы, на это уйдет не менее 10 лет. ЗА ЭТО ВРЕМЯ В МИРЕ ПОГИБНУТ ПОЧТИ 20 МИЛЛИОНОВ БОЛЬНЫХ…

ОТ РЕДАКЦИИ

Изобретать «на коленке» не только вне славы, но и в гонениях российским ученым не привыкать…Они и становятся великими изобретателями может, именно благодаря тому, что приходится рассчитывать не на новейшие технологии, современные приборы, валютное финансирование – а только на свою голову, свои руки, свою интуицию… и в скором времени, возможно, именно они, а не обнищавшее государство будут оказывать решающее влияние на развитие российской науки. Хорошо это или плохо – покажет время.

Вячеслав Недогонов

Дышите. Не дышите!

«Комсомольская правда» 22 декабря 1992

Дышите. Не дышите!

Мечта человечества сбылась. Но только в одной отдельно взятой московской квартире

Нечем дышать! Рвешь на себе ворот рубахи, пытаешься вдохнуть полной грудью, но что-то жмет внутри, а вместо вдоха – лишь сдавленный хрип. Так расправляется с человеком таинственное удушье, именуемое в медицине астмой. Как ни мрачно было средневековье, как ни жестоки тирании, все прошлые века человечество вряд ли сознавало свое счастье – счастье легко дышать. Первые приступы удушья отмечены в Германии XIX века. Основоположники. пульмонологии (то есть науки, изучающей астму) Куршман и Лейден отмечали, что больной-астматик внезапно синеет и корчится в муках, пытаясь вздохнуть. Приступ длится полчаса, а потом проходит так же внезапно, как и начинается.
С началом XX века внезапное удушье стало распространяться на Англию. Оно захватило и Россию. К этому, времени механизм удушения был уже достаточно изучен. Кстати, он довольно прост. Дело в том, что легкие человека пронизаны бронхами – толстыми и тонкими трубочками, внешне похожими на крону дерева, перевернутого корнями вверх. Чем глубже в легкие, тем тоньше веточки-трубочки. В конце концов они достигают диаметра всего 1 миллиметр. Но именно эти микроскопические канальчики, невидимые человеческому глазу, выполняют самую важную работу – насыщают кровь кислородом. Удушье начинается тогда, когда трепещущие стенки самых маленьких бронхов внезапно сдавливает спазм. Просвет для воздуха почти перекрывается, и тогда человек тщетно пытается набрать полные легкие воздуха.
Но вот удивительная закономерность, отмеченная еще в первые годы наблюдения, за астмой: как бы ни мучился человек, он никогда не погибал. Коварная болезнь то сдавливала грудь, то снова отпускала, в общем, играла с жертвой, как кошка с мышью. Кто-то из литераторов писал в прошлом веке, что астматик, полуходит, полудышит, полусуществует.
До сих пор остается тайной, как широко охватило удушье бывший СССР. По самым приближенным оценкам, число больных не могло быть меньше 10 миллионов. Лечили их плохо: весь мир уже в 60-х годах перешел на баллончики с лекарственной смесью, а нашим задыхающимся все, еще прописывали мало помогающие таблетки.
Но баллончики тоже не помогли, так же, как и пиявки в прошлом веке. Как раз в 60-е годы астма преобразилась: из жестокого тирана, терзающего жертву, она превратилась в тирана-убийцу. Именно тридцать лет назад по Европе впервые прокатилась волна смертей от удушья. Одновременно в Европе и Америке стали находить погибших больных, сжимающих в руках, казалось бы спасительный баллончик. За последние 10 лет смерть от удушья во всем мире увеличилась еще в 2 раза. Известно, что только во Франции от внезапного приступа умирает не меньше 2 тысяч человек от 30 до 40 лет.
Когда стало ясно, что баллончики с аэрозолями не действуют, были изобретены новые, более сильные лекарства – гормональные. Увы, лишь на десять лет человечество вздохнуло спокойно: астма проявила чудеса изворотливости и приспособилась даже к такому мошному оружию. Так новая наука – астмология к концу нынешнего столетия оказалась в тупике.
Несмотря на отсутствие революционных достижений, советская пульмонология как-то жила и развивалась. В авангарде изысканий шел 2-й Московский медицинский институт, где работала целая кафедра под руководством академика А. Чучалина. В середине 80-х годов на кафедре случилось малоприметное событие: по собственному желанию отсюда ушел молодой перспективный кандидат мед. наук Виктор Солопов.
Солопов считался учеником «самого Чучалина», а это в научном мире было равносильно пригласительному билету в Большую науку. Молодой выпускник мединститута в рекордные сроки защитил кандидатскую диссертацию, за его плечами была отлично законченная Военная академия химзащиты. Он и жил так же, как и защищался, – легко и свободно. Даже когда объявил, что будет исследовать астму собственным методом, все стерпели: что поделаешь – любимчику академика все позволено.
Прошло несколько лет. Солопов продолжал раздражать общественное мнение. Прилюдно заявлял, что поиски лечения астмы ведутся не по тому пути. Мало-помалу коллектив кафедры разобрался в ситуации: никакой Солопов не любимчик, а то, что он заставляет больных дышать какими-то аэрозолями, – это антинаучно: всем известно, что астматикам в тумане делается хуже.
Процесс «перекрывания кислорода» отработан до мелочей на любой кафедре бывшего СССР. Он состоит из множества гадостей: от бойкота до анонимок. Как будто и обижаться не на что, а на работу приходить не хочется. Итог, как правило, один. В конце 80-х годов Солопов ушел из кафедры, так и не открыв никому своего собственного пути борьбы с удушением.
Но в жизни случаются удивительные совпадения! Спустя несколько месяцев на Конгрессе по астме в Лондоне вдруг встретились академик Чучалин и его бывший ученик Солопов. Разница между ними была лишь в том, что визит Учители на конгресс оплатила Академия наук, а ученика пригласил за свои средства научный совет самой конференции, прочитав его доклад, присланный в Лондон по почте.
Уйдя на свои хлеба. Солопов открыл кооператив по лечению астматиков. Помещение нашел в одной из московских районных поликлиник. Конгресс в Англии не стал для него спасительной «кислородной подушкой», не сделал ни более известным, ни более богатым у себя дома.
Тщетно кооператор Солопов обивал пороги западных фирм, 20 медицинских корпораций отвергли его идею лечения астмы.
Наступило время, когда ученому оставалось только одно – надеяться на чудо. И чудо произошло. В один прекрасный день некая фирма (21-я по счету) совершенно случайно пригрела безвестного доктора и поддержала его открытие. Фирма была итальянская, к астме не имеющая ровным счетом никакого отношения, – она выпускает одежду для детей. В отличие от многих наших подобных фирм, ее руководитель любит детей маниакально. Узнав о том, как мучаются дети-астматики, он ни с того, ни с сего подарил Солопову как раз то самое оборудование, которое нужно было для завершения его работы над лечением удушья. Это ли не чудо? А новый заведующий поликлиникой спустя несколько дней выгнал кооператоров на улицу и устроил в занимаемых ими помещениях тренажерный зал. Тут уж никакое чудо не поможет.
На 16-м этаже, под самой крышей обычного московского жилого дома в пустой квартире сидит за компьютером молодой энергичный человек. Это наш первооткрыватель – Солопов. Вылеченная больная в благодарность отдала доктору в бессрочное пользование целую однокомнатную квартиру под офис. Теперь ему есть где держать свои приборы. Здесь же он понемногу пользует больных. Даже в таких пещерных условиях некоторых из них удается поставить на ноги. В его компьютере – уникальная программа, позволяющая поста вить на ноги безнадежных, дать воздух задыхающимся, Другой бы радовался каждому вылеченному – человечество сто лет об этом мечтало! – а Виктор Николаевич пребывает в тоске: странно, когда мечта человечества сбывается в одной, отдельно взятой московской квартире.
Теперь он пишет книгу «Патофизиология астмы» и мечтает уехать туда, где эта книга будет кому-нибудь интересна. Он готов к этому хоть сейчас: все приборчики легко помещаются в нескольких чемоданах.
Если астме суждено быть побежденной еще в этом веке, то это все равно случится, не все ли равно где – в России ли, в Германии? Нам же, судя по всему, останется лишь гордиться тем, что первооткрыватель лечения удушья – «наш соотечественник». К сожалению, больше в этой истории пока гордиться нечем.

В. Недогонов